Линчующие толпы и «Апачи»


автор Гари Брехер

Бог ты мой, народ, я и понятия не имел, как вы меня любите. После прошлой публикации, когда я написал, что Рамсфелд и его штабные крысы погано спланировали вторжение в Ирак, мне каждую неделю приходит больше писем, чем до того за всю жизнь. Чувствую себя королевой бала.

Разумеется, многие из них не отличаются любезностью. Один товарищ прислал здоровый длинный факс весьма забавного содержания. Начало: «Уважаемый войноман, большую унитазную шоколадку тебе в рот». Не до конца уверен, как сие понимать, но производит впечатление оскорбления.

Иные из признаний в любви оказались не столь ласковы, как это. Но от угроз физической расправы я форменным образом возгордился. Ещё никто не угрожал мне смертью. Не настолько крупной фигурой я был. Так что всем, кто спрашивал, где именно во Фресно я живу, чтобы приехать и застрелить меня или поджечь мою квартиру и т.д. и т.п., спасибо вам, что думаете обо мне. И ещё, возможно, вы пожелаете пересмотреть свои собственные планы вторжения, вторжения в моё жилище, завладев следующими ключевыми данными военной разведки: я инвестировал половину своей первой зарплаты в отличнейший «Глок», и он лежит в тумбочке, что как раз у моей кровати, а рядом с ним полная обойма патронов. Ибо сказано: «Не стучи в мою дверь, если не знаешь, как зовут моего ротвейлера».

Сказать по правде, большей частью письма меня в некотором роде позабавили, даже те, что с наездами. Некоторые из лучших обнаружились на страничке читательских писем газеты «eXile». Когда я последний раз её открывал, там было 58 сообщений о моей статье. В основном ничего нового – какой я предатель и жирный идиот, и как вы переломаете все кости в моей жирной туше. На какое-то мгновение показалось, что я опять в старших классах школы. Кстати, про жирную тушу: да знаю я, что я жирный. Вы что, забыли, что это я вам об этом и рассказал? Так что не стоит рассчитывать меня сокрушить, застав таким манёвром врасплох. Если это вся военная хитрость, на какую вы способны, то не вам состязаться в дальновидности с собратьями-войноманами.

Всё, о чём я писал в той статье, которая так вас всех возмутила, это что атака Соединённых Штатов захлебнулась в первую неделю войны, потому что Рамсфелд принудил военных осуществлять вторжение заведомо недостаточными, абсурдно малыми силами. Я написал, что он, наверное, хотел доказать, что мы справимся и задёшево. И продолжаю придерживаться этого мнения. В том же «Вашингтон Пост» несколько дней назад напечатали статью, напичканную по самые жабры высказываниями военных, которая явно выражает ту же точку зрения, что и я две недели назад. А ведь «Вашингтон Пост» не какое-нибудь антивоенное издание; она к походу за головой Саддама призывает столь громогласно и с таких давних пор, будто сам Волфовиц по совместительству подрабатывает в ней редактором передовых статей.

То, что Штаты действительно застряли по дороге на Багдад к концу первой же недели, это факт. Нас поджидало множество неожиданностей, как-то, иракцы атаковали нас с большей агрессией, чем мы от них ожидали, не говоря о песчаных бурях, большой протяжённости линий снабжения и недостаточности войск для их защиты. Иракцы отступали в города и изводили наши фланги. Что было продуманной стратегией, классическим планом обороны Восточного фронта времён Второй мировой, «разменом пространства на время». Куда продуманней в сравнении с тем, как иракцы действовали в 91 году, когда они сидели в песках и ждали, пока их перемелют артиллерия с авиацией.

Кстати, ещё немного похвалюсь: помните, как я предсказывал, что обнаружится, что русская военная разведка помогала Ираку со стратегическим планированием? Так вот, то же самое неделю спустя написали в «Сан-Франциско кроникл», так что бе-бе-бе!

И какое-то время, на протяжении первой недели войны, иракский план срабатывал. Точнее, срабатывал в такой мере, в какой сработал бы любой план в исполнении иракской армии. У нас вообще не должно было возникнуть никаких трудностей с этими недотёпами. Не спорю, когда я услышал, что морская пехота Соединённых Штатов отступила под натиском иракцев, это меня напугало. С моей-то позиции генеральное сражение штука чертовски захватывающая, даже если хорошие парни несут потери, но отступление испортило мне аппетит, а это уже о чём-то говорит.

В ретроспективе мне представляется так, что нападение проходило в два этапа. Была первая неделя, когда мы пытались наступать по-рамсфелдовски, почти не произведя артиллерийской подготовки (не рассказывайте мне, что от «повергающего в шок и трепет» фейерверка был какой-то толк, даже хотя зрелище получилось знатное) перед тем, как наши бронетанковые колонны двинулись на центр Ирака. Прошла неделя, и весь этот план провалился. Просто взял и провалился. Так обстояли дела на момент, когда я отправил свою предыдущую статью для публикации.

Что случилось потом, было классической американской военной инициативой: генералы на местах приняли командование на себя и стали воевать, как положено, как следовало делать это с самого начала. Если вы читаете военную историю, то знаете, что одно из постоянных явлений для американских армий, это скверное начало, за которым следует впечатляющий скачок кривой обучения. Просто сравните первое сражение на реке Бул-Ран со вторым или Пусан с Инчоном. Передряги той недели дали один положительный эффект: Рамсфелд наконец-то убрал свои ручонки со штурвала и позволил рулить специалистам. Вместо того, чтобы пытаться провести блицкриг в стиле вермахта, они стали воевать так, как американские армии умеют лучше всего: поливали территории, которые хотели оккупировать, огненным дождём, а затем засылали туда броневойска. И это сработало, как срабатывало всегда. Они чертовски славно потрудились. Ни одна армия на планете не смогла бы и на десятую долю справиться с этим так, как они.

Вопрос же в том, кому достанутся почести. Я считаю, они должны быть отданы людям в военной форме, от генералов до рядовых. Но не Рамсфелду и не Бушу. Потому что, и это бесит меня больше всего, пока бойцы отдавали свои жизни на иракском фронте, Рамсфелд с Бушем пытались урезать льготы ветеранам. Верите, нет? И ещё одна вещь, которая шокировала меня и пробудила ненависть к этим людям: не знаю, читали ли вы передовицу прошлого выпуска газеты «eXile» о том, как уклонялись от призыва люди Буша, но лично я её прочёл. Какая мерзость. Такие, как Чейни и Буш, норовят изображать из себя патриотов, но посмотрите, как они на самом деле поступают, когда их зовёт родина. В отличие от большинства из вас, я в 2000 году голосовал за республиканцев. Да, представьте себе – а что я должен был делать, голосовать за Гора? Но чем больше я узнаю о Буше и его команде, тем больше убеждаюсь, что все мы конченные лохи, раз доверились этим насквозь прогнившим сволочам.

Короче, пошли они все в зад. Вернёмся к более приятным вещам и рассмотрим одно из наиболее важных огневых средств, подлежащих опробованию на этой войне: ударный вертолёт АХ-64 («Апач»). Предполагалось, что война эта станет мощным боевым дебютом «Апача». Он участвовал в отдельных вылазках в ходе войны 91 года, но на сей раз ему отводилась звёздная роль. И насколько лично я могу судить, пролетел он, как фанера над Парижем. Капитально всех разочаровал, что тот игрок, которого выставили на самый ответственный матч, а он не может попасть по мячу. Этакий летающий Брайан Босворт.

Согласно плану «А» – рамсфелдовскому плану – АХ-64 должны были заменить собой тяжёлую бронетехнику. Это одна из причин, по которым 4-я дивизия так и не покинула расположения, пока война не началась: Рамсфелд хотел поглядеть, смогут ли несколько эскадрилий «Апачей» послужить заменой её броне. Всё в соответствии с рамсфелдовским «дешёвым, лёгким и быстрым» планом. Вертолёты перемещаются гораздо быстрей, чем танки М1 и боевые машины «Бредли». Но в том-то и беда: поскольку вертолёты намного легче и мобильней танков, их также намного легче и вывести из строя.

Возможно, вы помните, что в первую неделю крупной группировке АХ-64 было дано задание уничтожить иракскую бронетанковую колонну – и они вернулись, поджав хвост – все, за исключением одного, который так и не вернулся вообще. Его кто-то сбил, предположительно какой-нибудь старый тюрбаноголовый фермер. Вообще-то я не настолько безграмотен, чтобы поверить, будто какой-нибудь крестьянин со старинной винтовкой сможет сбить АХ-64. Но кто-то же его сбил. Ведь стоял же АХ-64 посреди поля, с виду нетронутый, только вокруг пляшут крестьяне в тюрбанах.

Так отчего же он упал? Иракская армия строилась на советской технике. А если Советы к чему и подходили серьёзно при оснащении бронетанковых формирований, так это к ПВО. Их бронетанковые формирования целиком и полностью комплектовались для защиты от угрозы со стороны Штатов, а базовой советской доктриной всегда было то, что сила американцев в их авиации.

Основным средством ПВО времён 70-х, которое Саддам закупил в России, была зенитная самоходная установка ЗСУ-23-4. Классическая советская разработка: не обрадуешься, сев за руль, если только ты не карлик (в танкисты Советам приходилось брать людей ростом не более 165 см), зато надёжная и лёгкая в управлении. По сути это ходовая часть танка, оснащённая башней со счетверённой 23-миллиметровым скорострельной зенитной пушкой, соединённой с примитивным, но эффективным радаром. Послужной список у этих установок весьма и весьма интересный. В ходе гражданской войны в Ливане в 70-е годы ЗСУ оказались как нельзя кстати для городских боёв. Своими счетверёнными автоматическими пушками они были способны засадить сотни снарядов за время, какое понадобилось бы какому-нибудь Т-55, чтобы прицелиться и сделать единственный выстрел. А ведь на такого рода войне гигантские орудия, какими оснащают основные боевые танки, не нужны. Представьте, что вы командир ливанских фалангистов – скажем, Башир Жемайель, упокой господь его кровожадную душу – и некий зловредный шиитский снайпер палит по парку в вашем тихом и славном маронитском микрорайоне с 17-го этажа того, что когда-то было бейрутским «Хилтоном». Надо, чтобы он умер; желательно срочно разнести шрапнелью весь тот 17-й этаж. Оказывается, лучшим способом было выдвинуть по адресу ЗСУ-23-4 и приказать ей полить нужный этаж из всех стволов. 23-миллиметровый снаряд достаточно велик, чтобы пробить любую стену, но достаточно мал, чтобы применяться как пулемётный патрон.

И у иракцев тех ЗСУ-23-4 много (эм-м, было много), и они-то, я подозреваю, и сбили тот «Апач». Я вообще подозреваю, что тем АХ-64, которых мы направили для перехвата танковых ударов республиканской гвардии, от них досталось крепко.

АХ-64 всегда вызывал сомнения как боевой комплекс. С одной стороны, он нравится израильтянам, а эти покупают только ту штатовскую технику, которая работает как надо. С другой стороны, отзывы тех, кто обучался на них летать, весьма и весьма неоднозначны. Рассказывают, что пушка на брюхе создаёт много шума и вспышек (я так понимаю, «шок и трепет»), слишком сильно и слишком надолго демаскируя вертолёт. Разумеется, та пушка не предусматривалась в качестве основного оружия. Основное оружие, это ракета «Хеллфайер», весь предмет гордости которой в том, что она самонаводящаяся, «выстрелил-забыл», и вертолёту поэтому не требуется оставаться на месте после её пуска.

Когда «Апач» принимался на вооружение, штатовские разработчики, точно как и Советы, были полностью ориентированы на войну НАТО с Варшавским договором в Северной Европе. Чтобы попытаться понять, что произошло с «Апачами» в Ираке, я на этой неделе пролистал старые номера «Еженедельника авиации и космических технологий» (AWST) и «Журнала вооружённых сил» (AFJ) на предмет того, как ими анонсировался «Апач», и отметил две вещи: (1) предполагалось, что «Апач» будет работать в сопровождении закреплённого за ним вертолёта-разведчика и (2) предполагалось, что он будет использовать для укрытия городские застройки и лесные массивы, какие ожидаешь обнаружить на североевропейском театре. Сценарий был такой: вертолёт-разведчик обнаруживает бронетанковую колонну сил Варшавского договора (с установками ЗСУ-23-4 в голове и хвосте); разведчик сообщает данные о цели болтающемуся ниже высоты леса «Апачу»; «Апач» набирает высоту, выстреливает «Хеллфайеры», поражая в первую очередь зенитные установки, а затем уничтожая остальных; после чего немедленно опускается ниже высоты леса и улетает на всех парах.

У «Апачей», которые мы применяли в Ираке, такого рода окружения не было. Во-первых, ровная пустыня, какая идёт на пользу летающей боевой технике с неизменяемой геометрией крыла типа Ф-15E, губительна для АХ-64, вынужденного для выживаемости полагаться на укрытия. По дороге на Багдад лесов, за которыми можно было бы спрятаться, нет. Во-вторых – и возможно, до меня что-то не доходит, просто потому что я слишком туп – мне непонятно, куда девался ОХ-58, разведчик, который должен был наводить «Апач» на цели. Никто из причастных к «воздушной кавалерии» не желает объяснить жирному идиоту вроде меня, что с ним случилось? Кому полагается заниматься обнаружением целей для «Апача»?

Возможно, попросту подошёл к концу срок годности самой концепции тяжёлого ударного вертолёта в целом. Взять ту же прежнюю российскую платформу, Ми-24. Был у него в ранние годы афганской войны свой звёздный час. Потом Рейган решил подарить нашим корешам муджахидинам «Стингер»… и на этом Ми-24 настал конец. (Если бы только нам ещё удалось убедить тех славных муджахидинов вернуть нам все неиспользованные «Стингеры», чтобы, не дай бог, никто не пострадал.) Может статься, что АХ окажется попросту никуда не годным компромиссом между бронёй и манёвренностью – летающий танк, слишком лёгкий, чтобы понести настоящую кару. Если так, то нам предстоит большая переоценка ценностей.

Всё, в чём я уверен, это что я очень внимательно следил за ходом войны в течение второй и третьей недель и особого участия «Апачей» в боях не наблюдал. Возможно, вы заметили, что на последних стадиях, когда мы проводили зачистку местности в Багдаде, вся наша непосредственная огневая поддержка велась старыми добрыми «Бородавочниками» (А-10). Возможно, он не слишком быстр для летательного аппарата с неподвижным крылом, но определённо быстрей и владеет более отвесным способом атаки, чем любой АХ. Мы потеряли у Багдада как минимум один А-10, так что и они не застрахованы от огня с земли. Однако судя по разнице между гала-презентацией «Апачей» и тем, как они потихо-о-онечку куда-то испарились по прошествии первой недели, я бы сказал, что кто-то наверху решил, что над концепцией «летающего танка» следует ещё поработать.

Теперь увидите, как вся 1-я кавалерийская дивизия станет угрожать мне смертью и спрашивать, где я живу, чтобы собственноручно устроить для меня демонстрацию смертоносности своих «Апачей». Бог свидетель, никакого войноману покоя на этом свете.

Домой


Используются технологии uCoz