автор Гари БрехерУрожайная выдалась неделька на письма от читателей с ценными наводками на коротенькие истории из той серии, что делают войну интересней. Больше всех мне понравился вот этот аппетитный отрывок: «Активисты рассказывали, что армейские, повстанческие и аборигенные воины, иные из которых верят, что пигмеи недочеловеки, или что поедание их плоти наделит их некоей магической силой, преследуют пигмеев в лесах, убивают их и едят их плоть».
Всегда можно рассчитывать, что Конго останется собой, даже когда весь остальной мир погрузится в скуку и меркантильность. Остаётся только догадываться, о чём они дискутируют за шашлычком, обгладывая славную пигмейскую берцовую косточку. Те, что просто любят вкусно полакомиться, не поднимают ли часом на смех тех, кто давится мясом коротышки, чтобы обрести магическую силу? «Ну что, кудесник, покушал мяса пигмейского, а ну, давай, полетай, как птичка!»
История умалчивает, кто такие были эти «активисты», но мне нравится представлять, как толпа европейцев расходится в разные стороны по джунглям, у каждого небольшой комплект борца против поедания пигмеев – такие, знаете, нарукавные повязочки с маленьким пигмеем в красном кружочке, каждый старается чутко воспринять особенности местной культуры, а потом забредает в какую-нибудь деревню, видит там, как местные авторитеты как раз доедают крошечную ручку или ножку, и тут его прорывает: «Ах вы, дикари некультурные! Ой, нет, неужели это я сказал?» Я ведь так полагаю, что будучи пойманным за произнесением столь неполиткорректных вещей, вашему типичному «активисту» придётся пойти в джунгли и застрелиться. Вот только проблемы его на этом не закончатся, по крайней мере если местные жители действительно знают толк в человечине. Возможно, вам предстоит долгая, неторопливая кремация на медленном огне с клубнями батата.
Вообще-то наезды на пигмеев, это чистой воды дискриминация – ростизм. Возможно, Дастин Хоффман согласился бы съездить туда с благотворительным визитом. Все голливудские либералы так любят толковать о «маленьких людях» – посмотрим, как им понравится, когда Дастин вдруг попадёт в число закусок.
Для Африки последние две недели удались на славу. Единственное государство, способное заставить Конго попотеть за первенство в гонке по безбашенности, это Либерия. Один читатель прислал мне новости о моём любимом военном персонаже, либерийском генерале Голозадом.
Либерия соседствует со Сьерра-Лионе, и обладает историческим прошлым аналогичного характера. Обе страны были основаны в качестве мест для расселения освобождённых рабов. Сьерра-Леоне была британским проектом, а Либерия американским, но в остальном схема получилась одна и та же: освобождённые рабы строят на побережье небольшие города и обращают в рабство народы в глубине материка, после чего всё перетекает в массовую резню с участием «армий» обряженных в платьица 13-летних пацанов с винтовками М-16, убивающими и трахающими (именно в такой последовательности) всех, кого поймают.
Генерал Голозадый был для них чем-то вроде Паттона, этакий либерийский Роберт Эдвард Ли. Вместо того, чтобы носить парик и туфли на высоких каблуках, как большинство пацанов в либерийских «армиях», он ввёл в моду новый фасон: не стал надевать вообще ничего. Вот целый абзац, прямо в том виде, как его прислал читатель:
«Либерия: Джошуа Блахайи – ранее известный как генерал Голозадый и предводитель «Голозадого батальона» в ходе недавней либерийской гражданской войны – утверждает, что сожалеет теперь о совершённых в пьяном угаре человекоубийствах, на которые он водил своих бойцов, и говорит, что был «рабом сатаны». Общаясь с журналистами в своём новом евангелистском приходе Завоевания Душ, генерал Голозадый рассказал репортёрам, что когда ему было 11 лет, ему позвонил по телефону дьявол и приказал выходить нагим на поле брани и совершать непристойные действия и регулярные человеческие жертвоприношения, дабы обеспечить себе защиту. "Поэтому, прежде чем вести бойцов в бой, мы с ними пили спиртное и принимали наркотики, приносили в жертву местного подростка, пили их кровь, потом раздевались, оставаясь в одной обуви, и шли в бой, надев цветные парики и неся в руках дамские сумочки, которые отобрали у мирных жителей. Мы убивали всех, кого видели, отрубали им головы и играли ими в футбол. Мы были нагие, бесстрашные, пьяные и одержимые убийством. Мы убили сотни людей – так много, что я потерял им счёт. Но в июне прошлого года мне позвонил бог и сказал, что я не герой, каким себя считал, поэтому я остановился и стал проповедником."»
Только представьте себе военную вылазку такого генерала. Сразу понимаешь, насколько сглажено на самом деле всё показывают в фильмах, даже в тех, что якобы все такие «мрачные» и выходящие за рамки. Я смотрел уйму фильмов про войну, но ни в одном из них никогда даже не пытались изобразить ничего настолько извращённого.
Представьте себе кино про нападение «армии» генерала Голозадого на деревню. Хватают на подступах к деревне какого-нибудь мальца, вспарывают ему живот и пьют его кровь, после чего раздеваются догола. Они уже пьяны от чёрт знает какой смеси спиртного и наркотиков, наверняка визжат, как попугаи. Стоп – я же забыл про сумочки и парики. Стало быть, идут они, такие, в бабских париках, голые, по губам кровь стекает, и вдруг бац! налетают на вашу деревню. Убийство для них даже не развлечение. Для таких, как они, это просто рабочие будни. Мощно сразиться в футбол, вот чего им хочется. Поэтому они достают свои мачете, отрубают пару-тройку дюжин голов и начинают с ними упражняться. Вне игры, штрафной!
В сравнении с этим «Апокалипсис сегодня» покажется не мрачней, чем «Альф».
Теперь-то генерал, конечно же, христианин. Печально то, что я могу вообразить, как мои родители пошли бы поглядеть, как эта сволочь проповедует, и напрочь бы растрогались, начни он плести, как в возрасте 11 лет попал в лапы дьявола. Одурачить пятидесятников, пожалуй, легче, чем кого бы то ни было на свете. Надо только сказать, что ты обрёл Иисуса. Обнимут, дадут денег и пригласят поужинать. Из библейских стихов больше всех я ненавидел, а это о чём-то говорит, вот этот: «Господь любит больше одного грешника кающегося, нежели 99 праведников». Господь любит людей, подобных генералу Голозадому. Для меня это значило, что господь либо ненормален, либо глуп. Возможно, сейчас генерал Голозадый и проповедует Евангелие, но с подобной переменой рода занятий такие психопаты, как он, справятся, даже не вспотев. И вернуться к своему прежнему занятию психопата-душегуба, когда настанет нужный момент, они способны точно так же шустро.
А нужный момент, возможно, как раз настаёт, потому что страсти в Либерии опять накаляются. Не далее как пятого июня из Сьерра-Леоне вернулся Чарльз Тейлор, один из самых страшных, самых полоумных душегубов за всю историю Либерии. В любой другой стране мира Тейлор возвращался бы домой как Ганнибал Лектор, в комплекте с той решёточкой поверх рта. Но как я уже говорил, Либерия не такова. Местные так радовались возвращению Тейлора, что выстроились вдоль дороги от аэропорта до самого его дома ради возможности поприветствовать возвращение достойнейшего из граждан.
Тейлор уехал в Сьерра-Леоне несколько лет назад и присоединился к единственному в Африке человеку, который, возможно, полоумней его самого: Фодею Санко, руководителю ОРФ (Объединённого революционного фронта). Возможно, вы не знали, как расшифровывается эта аббревиатура, но наверняка слышали об уникальном методе, который ОРФ применяет в своей работе: это они имели обыкновение напасть в Сьерра-Леоне на ту или иную деревню, отрезать людям руки и ноги и сложить их в кучу посреди населённого пункта. Санко считал это забавным. Он говорил бьющимся в агонии селянам: «Идите и спросите у правительства, где ваши руки и ноги».
Совершено естественно, что Тейлор стал работать на такого человека, когда переехал в Сьерра-Леоне. Теперь, когда он вернулся в Либерию, велика вероятность нового накала страстей. Его фанаты не станут довольствоваться тем, что помахали ему ручкой по пути к его дому. Их потянет действовать, вновь кого-нибудь славно поубивать, и Тейлор даст им то, чего они хотят.
И я поспорю на всё, что хотите, что в некоей жаркой вонючей церквушке в центре города Монровия генерал Голозадый сбрасывает своё одеяние проповедника, достаёт симпатичный паричок и думает, не пора ли совершить очередную переквалификацию. Могу поспорить, что ему скучно и тоскливо от собственного благочестия. Руки чешутся помахать мачете. Тянет вновь гонять в футбол чьей-нибудь головой. Пацаны вернулись в город, и генералу Голозадому хочется, чтобы его взяли в игру. Вот что самое прекрасное в просветлении по-пятидесятнически: у тебя всегда есть время одуматься.