автор Гари БрехерПраздничная пора, время возблагодарить Господа за всю щедрость, которой он нас осыпает. В моём случае это означает возблагодарить за всё организованное кровопролитие, разразившееся за прошедший год.
2003 год преподнёс нам лучший и редчайший из всех даров: настоящую войну между двумя хрестоматийными армиями, все боевые действия которой фиксировались множеством телекамер. Возможно, Ирак не был идеальной войной, но покуда у нас нет машин времени и возможности вернуться назад и заснять вживую на видео Геттисберг или Аустерлиц, придётся довольствоваться тем, что есть.
Так что в истинном духе сезона и всё такое прочее вот мои награды за 2003 год. Полагаю, мне следует придумать им название, типа «Оскар» или «Эмми», так что буду называть их «Клейморами».
За лучшее сражение
Дьявол, что за невероятная роскошь. Столько сражений, что в кои-то веки оказывается нелегко выбрать лучшую из всех. И продолжают появляться всё новые соискатели. Взять хотя бы эту уличную перестрелку в Самарре несколько недель назад – до чего здорово дрались, чёрт возьми. Однако по должном размышлении мне пришлось остановить выбор на Эн-Насарии. То была классика во всех отношениях. Начать с того, что это была битва за контроль над переходом через реку, что есть древнейший и наиболее распространённый вид сражений в истории. Реки на войне реки имеют такую важность, что многие армии называют их именами свои битвы и сами армии. Скажем, «Потомакская армия» – ни о чём не напоминает? Тут конфедераты переплюнули Север: они не только называли в честь рек свои армии, но и битвам давали имена ближайших потоков воды сколь-либо существенной величины.
И когда в конце марта Штаты продвигались на Багдад, битва обернулась классическим сражением за два города на берегу Евфрата: Эн-Насарию и Самаву. Первой шла Эн-Насария. На самом деле, взгляни на карту Ирака Улисс Симпсон Грант или Роберт Эдвард Ли, они секунд за пять решились бы сделать ставку на оборону Эн-Насарии, первого крупного города на восточном берегу реки, если двигаться на север.
Вот почему вызывает некоторую тревогу факт, что наш военный план вроде как не предусматривал необходимости штурмовать города у реки. Мы, я так понимаю, собирались просто врубить круиз-контроль и не тормозить до самого багдадского «Хилтона».
То, как мы 23 марта брали Эн-Насарию, напоминало сражение при Антиетаме на современный лад. Иракцы окопались на берегу реки, охраняя участок, который, как они знали, американцам придётся пересечь, чтобы продолжить двигаться на север. Компания по свидетельствам всех очевидцев собралась разношерстная. Тут были и части регулярной армии, и саддамские смертники, а интересней всех было ещё одно ополчение под названием Седавин, которое чертовски здорово сражалось, хотя его никто особо не заставлял.
Тактические приёмы иракцев были столь же разнообразными, как их состав. Помимо войск, что засели в окопах, другие ожидали в городе, надеясь обратить сражение в снайперскую дуэль, в которой будет нейтрализована бронетехника. А некоторые, настоящие ковбои, заводили свои «тачанки» – пикапы с установленным в кузове станковым пулемётом или попросту с парой мужиков с гранатомётами.
Тактической внезапностью ни одна из сторон не располагала. Им было известно, что мы идём, а мы знали, что им это известно. Мы ударили по ним всем, что было, от танковых орудий до штурмовиков А-10. И что удивительно, они ни разу не дрогнули на протяжении десяти долгих часов. Они сражались насмерть. Иракцы! Верите, нет?
Бронетехники у них, считай, не было – в маневренной бронетанковой войне иракцы, похоже, ничего не смыслят, а танки в большинстве случаев применяют как вкопанную артиллерию. И авиации у них, понятно, никакой. Принимая во внимание два этих огромных преимущества, приходится уважать врага, продержавшегося десять часов. И они не просто держались, они стреляли в ответ, и весьма неплохо. Наши потери составили 50 человек, и в кои-то веки не от рук товарищей. (Хотя нам таки удалось в ходе сражения подстрелить ракетой «Патриот» британский многоцелевой самолёт «Торнадо».)
Сражались они, между прочим, с умом. Некоторые притворялись, что сдаются, а потом открывали огонь, когда мы приближались. Другие переоделись в гражданское и открыли огонь, повыскакивав на близкой дистанции. Всё это, разумеется, противоречит правилам ведения войны, но эти правила всё равно в большинстве случаев не работают. (К примеру, пока люди не посмотрели «Спасение рядового Райана», никто не представлял, насколько обычным делом было среди американских бойцов расстреливать пленных в ходе Второй мировой.)
Четыре дня спустя нам пришлось брать следующий город у реки, Самву, что на западном берегу Евфрата на несколько километров ближе к Багдаду. Там сражение прошло иначе: оно свелось к уличным боям с машинами «Брэдли» в главных ролях. Для нас это был очередной случай доказать, что для городских боёв машина с малокалиберным скорострельным башенным орудием подходит лучше, чем основной танк. Как я писал в предыдущей статье, ливанские ополченцы обнаружили это ещё в 70-е годы.
И ещё они обнаружили, что в тесных закоулках, где артиллерию не применишь, требуется древнейшее и лучшее оружие из всех, какие когда-либо производили Советы: ручной противотанковый гранатомёт. И вот наш следующий лауреат…
Специальная пожизненная награда: РПГ
Вручается классическому современному оружию, которое наверняка старше, чем вы, но до сих остаётся в силе. Я, разумеется, говорю об РПГ, реактивном гранатомёте советской разработки. Он зажигал не по-детски в долине А-Шау в 1970 и продолжает жечь в наши дни на улицах Багдада. К сожалению, доставалось от этого великолепного оружия не кому-то, а нам, но нельзя же винить за это сам РПГ. Малыш просто старается делать свою нелёгкую работу.
РПГ прост и безотказен, как любая по-настоящему удачная советская разработка. Это простой огневой ствол, с виду похожий на фагот со спусковым крючком. Столь же проста и граната: два соединённых у основания конуса. Втыкаешь гранату в трубу, целишься и стреляешь. Это классический образец оружия, наводимого по линии прямой видимости, что является одной из причин, которыми штатовские военные аргументируют нежелание пытаться превзойти его или разработать наш собственный вариант на основе советских образцов. Мы предпочитаем либо более крупное и тяжёлое противотанковое вооружение, либо одноразовые гранатомёты типа LAW. Остальное же человечество голосует за РПГ. А тот продолжает осваивать новые и новые способы причинения вреда противнику. К примеру, никто никогда не воспринимал его как зенитное оружие… пока кому-то не потребовалось сбить вертолёт «Чёрный ястреб», практически неуязвимый для стрелкового оружия. Это случилось, когда сомалийцы, которым начал действовать на нервы «Чёрный ястреб», перевозящий через Могадишо американских бойцов, не снисходящих до такой элементарной вежливости, как приземлиться и подраться на земле, услышали от какого-то бывшего афганского джихадовца, что если попасть из РПГ по рулевому винту, то от этого свалится даже «Чёрный ястреб». С тех пор этим занялись все и каждый.
Штатовские военные избрали курсом третировать РПГ, попросту притворяясь, что он не существует. Толку от этого никогда особо не было и нет поныне. Каковы, к примеру, успехи РПГ в нападениях на наши «Брэдли» в Ираке? Мне по электронной почте приходят пугающие сообщения от служащих там парней, в которых рассказывается, что они видели бронетранспортёры с зияющими пробоинами, проделанными одним-единственным попаданием из РПГ.
Получается, это оружие удерживает позиции на протяжении 40 лет, становясь при этом лишь ещё мощней и эффективней. За это он заслуживает огромного «Клеймора».
За мощнейший пшик: Сирия
Помните, как все говорили: «Как покончим Ираком, следующей будет Сирия»? Это было весной 2003 года, когда мы раскатывали армию Саддама, как гостиничный коврик. Народ будто словил от войны такой кайф, что требовал продолжения банкета, и естественным ходом казалось вломиться к соседям, в Сирию.
Что ж, по пути на Дамаск случилась забавная вещь (как сказал камрад по имени Сол): мы не покончили с Ираком и не похоже, что покончим в ближайшее время. Получается, наша мощная подготовка к нападению на Сирию закончилась пшиком. Была бы у людей хоть капля ума, так бы оно и оставалось. Мы уже собрались угрохать не знаю сколько сикстильонов баксов, заставляя иракцев полюбить нас под дулом ружья, так что, быть может, не время брать на попечение ещё одного приёмыша. Однако надвигаются президентские выборы, и кто-то из политтехнологов, возможно, считает, что самое время отхватить ещё кусочек пустыни. Если даже мы пойдём на Сирию, получится пшик иного рода, примерно как Ирак в квадрате. Сирийцы хреновые солдаты, зато очень неплохие шпионы и наёмные убийцы, что значит, их армия попросту растворится, когда приедут танки, но после этого местное население начнёт засекать расписание наших патрулей, откапывать зарытые автоматы Калашникова и постреливать по «Хаммерам». Единственная разница будет в том, что в то время как у Саддама в действительности не было никаких друзей среди международных террористов, у сирийцев они есть. У них тесные связи кое с кем из безбашеннейших партизанских армий в Ливане, а эти ребятки оказались достаточно страшными, чтобы заставить израильтян в спешке уматывать из их города.
Израильтяне будут в восторге, если мы захватим Сирию вместо них, но они были и за то, чтобы мы ударили по Ираку, и посмотрите, к чему это нас привело. Настоящая стыдоба в том, что израильское правительство только что выпустило мощный доклад, в котором обвинило свою собственную службу разведки в переоценки угрозы со стороны Ирака и по большому счёту признало, что никакой угрозы со стороны угробленной, отрезанной от всего мира страны Саддама для Израиля, не говоря о США, никогда не существовало.
Теперь-то она, разумеется, существует. Как в таких случаях говорится, мы сами создали себе ситуацию, которой хотели избежать.
За войну, успех которой наиболее вероятен, и за страшнейшее унижение
Все мы этого ждём: США против Северной Кореи. Ким Чен Ир вылез из кожи вон, чтобы дать Бушу понять, что у Северной Кореи есть ядерное оружие, и ей не терпится его против нас применить, а Буш послал Колина Пауэлла на три буквы прямо перед телекамерами, сказав по сути следующее: «Ну… мы хотим уладить проблемы дипломатически». Эти трусливые уроды в столичном округе даже тявкнуть как следует не умеют. Шизею я с них.
Но в Северную Корею я верю и абсолютно убеждён, что эти не тявкают и готовы ответить за каждое своё апокалиптическое слово. Когда-нибудь им надоест пытаться добыть у ООН посылку с рисом одним угрозами, и они втянут нас в войну, которой мы не хотим. Они испробовали все известные человечеству способы провокации, включая захват американского шпионского судна в международных водах, авось мы отважимся его у них отбить (чего мы делать не стали – очередное позорное унижение), и ликвидация целого кабинета южнокорейских министров в ходе государственного визита в Бирму. Их уже, должно быть, от нас тошнит, как ту шлюху, что испробовала всё, чтобы возбудить своего хахаля, и наконец вынуждена попросту разодрать ему ширинку и начать сосать. Ким ему: «Хочу воевать, аж кончаю!» А Буш всего лишь: «М-м, видишь ли, мне кажется, ты неправильно меня переоцениваешь, дорогая».
Но когда-нибудь изнывающий от военной страсти Север добьётся своего, даже если ему придётся для этого строить плоты и пересекать на них Тихий океан, чтобы высадиться в Малибу.
Господи Иисусе, пускай только моё повышенное кровяное давление повременит, чтобы я это увидел: первое северокорейское судно, причаливающее на пляже в Малибу. Если ты принимаешь спецзаказы, господи, не мог бы ты заодно сделать так, чтобы когда Ким высадится на пляже, там непременно загорали Брюс Уиллис со Стивеном Сигалом?
Аминь.