автор Гари БрехерПройдут сотни лет, и люди будут чесать в затылке над подходом американских избирателей к войне. Легенда двух Бушей: Буш-отец был вынужден пойти на войну в Заливе, когда Саддам вторгся в Кувейт. Он справился с ней практически идеально. Сперва он организовал единственную за всю историю ближневосточную коалицию, от которой был реальный толк, затем сразился и победил в войне с ничтожными потерями среди американцев. Он подарил нам нашу единственную стратегическую победу после 1945 года.
А мы проголосовали против него.
Проходит десять лет, президентом становится его сын, настраивает против нас всех наших союзников, без всякой на то причины вторгается в Ирак, воюет настолько бездарно, что потери среди солдат американских вооружённых сил на момент следующих выборов составляют 1100 погибшими – и избирается вновь.
Полагаю, вывод таков, что если хочешь быть переизбранным, воюй так же скверно, как Аргентина. Мы будем обожать тебя за это. Делай что хочешь, только не побеждай. Этого мы тебе нипочём не простим.
Что лишь доказывает то, что я всегда предполагал: люди дураки. Что меня бесит, это как они все из раза в раз ведутся на одно и то же. Взять Фаллуджу. Ни у кого не возникает ощущения дежа-вю, когда по телевизору показывают захват Фаллуджи? Прямо как повторный дубль скверного фильма про войну. Начнём с того, что по идее Фаллуджа давно наша. Мы наносим воздушные удары по городу, который уже не один год как по идее наш. Кореша Рамсфелда настолько бездарно организовали оккупацию, что к апрелю 2004 года город оказался в руках повстанцев, и наша морская пехота, та самая, что сейчас атакует Фаллуджу, уже выстроилась на подступах к городу, готовая идти в бой. А потом, как я писал в одной из статей, Буш и его политтехнологи сдрейфили и всё отменили, потому как поняли, что будет море крови, а это скверно повлияет на кампанию по перевыборам босса.
И мы вручили повстанцам шестимесячное уведомление, что возьмёмся за Фаллуджу после выборов, когда общественное мнение уже не будет столько значить. Лично мне не каждый домовладелец давал столько времени, чтобы съехать с квартиры.
Ну кто же так нападает? Кто даёт врагу шесть месяцев, чтобы тот готовился вас встречать? Ведь это шесть месяцев на подготовку обороны – те воздушные удары по Фаллудже были нацелены на «вражеские укрепления», что значит, повстанцы закопались поглубже, организовали местное ополчение, истребили наших информаторов и просчитали зоны миномётного огня, пока наши войска поджидали у городской черты, когда же наступит второе ноября.
Потом мы прошли через целый фарс отдания нам правительством Аллави «распоряжения» на повторное взятие города. Вновь политика возобладала над тактикой. В политическом плане важно создать видимость, что контроль осуществляет иракское правительство. Тактически же это просто даёт окопавшимся в Фаллудже мятежникам 72-часовое уведомление, что мы собираемся напасть. Вот вам и вся тактическая внезапность.
Общепринятая стратегия партизанской войны говорит, что если враг собирает огромное традиционное войско, чтобы напасть на вас, следует рассредоточиться – попросту испариться. Как сказал Мао:
«Сохранить людей, утратив землю – землю можно вернуть.
Сохранить землю, утратив людей – потеряны и земля, и люди.»
Иными словами, не рискуй своим партизанским войском, ведя неподвижную оборону.
Настоящие профессионалы, мозги повстанчества, удрали из Фаллуджи много недель назад. Они уже бьют нас с тыла, точно как советовал Мао, охотясь на лёгкие цели типа иракских полицейских. Недавно они захватили далеко на севере страны полицейский участок и убили 21 несчастного лоха в униформе.
Нас же в это время в Фаллудже встречает «яростное сопротивление». И кто же это до сих пор сидит в городе и стреляет по нам? Что ж, партизанские армии таковы же, как и все прочие; у них есть своя элита, а кроме неё есть куча пушечного мяса. Мы атакуем пушечное мясо, пока элита наблюдает издалека.
Под пушечным мясом я подразумеваю подростков, местных подростков, которым не терпится дорваться до своих 64 наложниц в раю, погибнув за правое дело. На любом другом поле боя мы прихлопнули бы их одной левой. Но здесь они сражаются в своих собственных переулках и подворотнях. А всё эти месяцы они тренировались, выбирали лучшие места для западни, пристреливали миномёты, закапывали самодельные мины под каждым перекрёстком. Войско дилетантов при соответствующем боевом настрое способно весьма и весьма эффективно оборонять родную землю. А тут ещё и городская война, где эффективность бронетехники отнюдь не столь велика.
Итого, мы воюем при наихудшем возможном раскладе: люди, за которыми мы в действительности охотимся, давно покинули город, но в нём осталось достаточно желающих стать мучеником, чтобы погибла масса наших бойцов.
И единственный способ избавиться от этих сволочей, это утопить каждую хибару в Фаллудже в огне автоматических пушек и танков. Что значит, в результате наряду с подростками-гранатомётчиками мы поубиваем массу младенцев и их матерей. За что нас не похвалят в вечерних новостях телеканала «Аль-Джазира».
Город-то мы, несомненно, захватим. Но мы потеряем людей, разозлим всех мусульман от Франкфурта до Джакарты и не поймаем никого из тех, кого бы стоило. Серьёзные бойцы из Фаллуджы сидят по безопасным домикам где-то в «суннитском треугольнике», грызут фисташки, задрав свои большие волосатые ноги кверху, наблюдают за сражением и смеются.
Короче, нас поимели. Предвижу ваш вопрос: «Гари, а как же нам выбраться из такой жопы?»
Что ж, вам повезло, поскольку ваш войноман не сидел сложа руки, а размышлял об Ираке без сна и отдыха. Мне удалось позаниматься этим на полную ставку, поскольку чёртовы проблемы со здоровьем вспыхнули с новой силой, и весь последний месяц мне пришлось просидеть дома, щёлкая пультом телевизора. Барахлящие почки, это такая стыдоба – если хотите отомстить кому-то, кого по-настоящему ненавидите, наградите его проблемой с почками. Однако вследствие недуга и вынужденного отдыха меня посетил приступ гениальности.
Возможно, моё решение поначалу вас шокирует, но лишь пройдёт первая волна потрясения, и вы увидите, насколько оно блестяще.
Народ, мы же проигрываем эту войну. Надо прибегать к чему-то радикальному. В данный момент Ирак не подвластен никому. Мы ставили в Ираке одну марионетку за другой, и все они терпели поражение. У одних кишка оказалась тонка, другие взорвались в своих машинах. И этим ещё повезло; кое-кого из других, типа командира «бригады Фаллуджа», вытащили из машины и увезли в звуконепроницаемые подвалы, где никто не услышит их воплей, когда исламские пыточники примутся за их ногти и гениталии.
Теперь мы поставили Аллави. Это шаг в верном направлении, поскольку он злобная скотина. Это занятный тип; он начинал с должности ликвидатора в саддамском филиале партии «Баат». Подавлял инакомыслие, снося инакомыслящим головы. Потом ему захотелось стать врачом – возможно, заинтересовался медициной, увидев, как выглядят разбрызганные по тротуару человеческие мозги, кто его знает? Как бы там ни было, он пошёл к главе иракского медицинского института и в духе «Крёстного отца» сказал: «Хочу диплом доктора медицины». Они практически незамедлительно пришли к согласию. Ещё никто на свете не проходил аттестацию за столь короткий срок. Никаких 50-часовых бдений в больничной палате в период интернатуры; Аллави закончил обучение на «отлично» за время, которое потребовалось декану мединститута, чтобы подписать бумаги, пытаясь хоть немного унять дрожь в руках.
Потом Аллави поцапался с Саддамом. По счастью, находился он тогда в Лондоне. Попробуй-ка поссориться с Саддамом в Ираке, мигом окажешься в казематах, где об твои глазные яблоки будут тушить сигареты. Лондон же предоставил Аллави несколько большую свободу действий. Поэтому вместо того, чтобы мочить врагов Саддама, он продался ЦРУ и стал пускать пули 22-го калибра в затылки иракским чиновникам. Поставил, понимаете ли, свой талант на службу свободе.
По всему видать, что Аллави талантливый убийца. За свою первую неделю в должности премьер-министра он лично уничтожил шесть подозреваемых в повстанческой деятельности – просто выстроил их в шеренгу и пустил каждому пулю в ствол головного мозга. Будучи доктором медицины, он также произвёл вскрытие, обнаружившее, что покойные скончались в результате остановки сердца, что в строгом смысле верно – сердце имеет тенденцию останавливаться, когда вам делают дырку в голове.
Вот такой товарищ нам и нужен во главе Ирака. Начнись карьера Аллави чуть более подобающим образом, всё было бы отлично. К сожалению, он чересчур тесно ассоциируется с оккупантами. Ни один иракец не доверится ему вновь. Сейчас он контролирует порядка восьми квадратных метров – столько занимают его спецназовцы-телохранители. И всё. Окажись он на улице один, даже посреди респектабельного багдадского миномётного стрельбища под названием «зелёная зона», его поджарят и съедят.
Что нам надо, это кто-нибудь типа Аллави, но не ассоциирующийся с американской оккупацией. С двойной закалкой и массой опыта правления Ираком.
Что сужает поиск на группе претендентов ровно из одного человека.
Думаю, вы, народ, догадываетесь, куда я клоню. Так точно: давайте вернём Саддама!
Вы взгляните на его биографию! Он пришёл ниоткуда, крестьянский сын из трущоб (г. Тикрит), и взял под контроль полоумнейшую страну на всей планете. Больше того, удерживал контроль над ней десятилетиями. Он пережил все кризисы, какие только могут постичь правителя: бунты в Курдистане и на шиитских территориях, полномасштабную войну против Ирана, бомбёжку и вторжение американцев, планы ЦРУ по его ликвидации, блокаду. Ничто его не испугало. Его буквально сотни раз пытались свергнуть – те, кто пытался, теперь удобряют пустыню – причём некоторых из них устранил не кто иной, как наш доктор Аллави.
Только Аллави никогда не был никем, кроме как наёмной грудой мышц. Мозгами предприятия всю дорогу был Саддам. Нам пора уже это понять после того, как мы попытались править Ираком сами. Саддам, должно быть, сидит в своей камере и бормочет: «Что, янки, видите теперь, с чем мне приходилось иметь дело! Видите теперь, что это не так легко? Видите теперь, что Ираком нельзя править одними гимнами и позитивным мышлением, а, дилетантские шакальи отродья!»
Наняв Аллави, мы уже по большому счёту признали, что эту должность должен занимать именно Саддам, потому что Аллави не более чем карликовая версия Саддама без бороды и с выштампованным во весь лоб американским флагом. Отчего ему никогда и не снискать уважения, без которого этой страной править нельзя – иракцы воспринимают его как нашу марионетку. Даже немощные старушки кинулись бы рвать его на куски, попадись он им на улице без своих спецназовцев.
Нетушки, на эту должность годится лишь один человек: старина Соддом собственной персоной. Понятно, что может оказаться непросто объяснить американским избирателям, зачем мы выкинули на ветер миллиард долларов и жизни тысяч американских солдат, чтобы вернуть к власти человека, которого сами же от неё отстранили. Да господи, просто заверните Саддама в американский флаг. Он не будет возражать, он товарищ гибкий. А уж мы-то поведёмся. Мы ведёмся на что угодно.