автор Гари БрехерФРЕСНО -- Почти любой ветеран вам скажет, что худшая из тягот содатской службы, это офицеры. Солдат есть собственность командира; имущество, которое надлежит расходовать так, как командир того захочет. Наполеон славился тем, что расходовал жизни личного состава, не особо страдая потом бессонницей. Когда на поле битвы проливалось много крови, он прохаживался потом среди трупов погибших французов, утешая себя знаменитыми словами: «одна ночь во французских борделях возместит наши потери». И это был ХОРОШИЙ КОМАНДИР; вот когда ваш командир не только эгоист, но и дурак, тогда вы действительно в беде.
Что и случилось с боевой группой третьей бригады 101-й воздушно-десантной дивизии, которую высадили с вертолётов на острове посреди реки поблизости от Багдада 9 мая 2006 года. Это первоклассные бойцы, сплошь из самых знаменитых и всеми почитаемых частей вооружённых сил США за всю историю. К несчастью, ими командовал полковник Майкл Стил, который обманул их, отдавая противоречащие уставу приказы, и бросил на произвол судьбы четверых своих парней, представленных к военному трибуналу по обвинению в убийстве. В своей статье я хочу поведать вам эту омерзительную историю о полковнике Майкле Стиле. Полагаю, вы поймёте, для чего, когда прочтёте её.
Проводя инструктаж перед вылазкой в мае прошлого года Стил сказал своим бойцам, что остров, который они собираются атаковать, является опорным пунктом Аль-Каеды. Вот вам, в принципе, прямая цитата из его бодрящих наставлений для подъёма боевого духа: «Мужики, когда будете высаживаться из вертолёта, вас перестреляют. Будет удивительно, если вас не перестреляют.»
Не «будут СТРЕЛЯТЬ», а «перестреляют». То-то весёленький, должно быть, вышел инструктаж. Джон Мэдден отдыхает.
Представьте, если бы командованию понадобилось перевести инструктаж Стила на язык учебных пособий: «Инструкция по высадке из вертолёта: 1. Быть застреленным. 2. Если вас не застрелили, удивиться. 3. См. пункт 1.»
Уверив своих парней, что им всем предстоит умереть, Стил приказал им убить всех мужчин призывного возраста, каких удастся обнаружить на острове. Что они и сделали.
Когда вертолёты приземлились на речном острове вблизи Багдада, никаких страшных джихадовцев, вопреки всеобщим ожиданиям, там не оказалось. Видать, проспали свой выход на сцену. Получился забавный эпизод, какие случаются на войне: все выскакивают, паля направо и налево, а в поле зрения никого, кроме какого-нибудь старичка с удочкой.
Ну, а бойцы занялись тем, чем им было приказано: всё равно продолжили палить. Один из солдат вообще истолковал «призывной возраст», что называется, в «самом широком смысле» и застрелил 70-летнего местного жителя.
Ну и что не так, спросите вы? Да в общем-то ничего.
На самом деле как представлю, как того иракского дедушку в рыбацкой шляпе со свисающими с полей крючочками сносит очередью с пирса, так что остаётся лишь пятно рыбьей прикормки на воде, так до сих пор смех разбирает. «Рыбалка нет, янки! Частный причал! Сейчас же уходить!» И остроумный выпад бронебойных пуль в ответ.
На самом деле, продолжи Стил гнуть свою линию, когда начальство допрашивало его на предмет нарушения наших чудесных «Правил о применении оружия» о потакании капризам мирных жителей, я бы сказал, что он достоин быть президентом или даже генералиссимусом. Я нашёл бы в интернете его фотографию, чтобы отнести её в «Уол-март» и попросить сделать ковёр с его изображением, а потом вывесил бы тот ковёр под окном своей квартиры. Почти любое количество крови на руках можно простить, если у человека кишка не тонка отвечать за отданные им приказы.
Взять самого страшного из американцев, что когда-либо командовали вооружёнными силами: генерала Натана Бедфорда Форреста. Если вы читали мемуары Гранта, то знаете, что лишь путём больших усилий Гранту удаётся когда-либо оказывать почтение Роберту Ли, да и Джексона он ценит не больно высоко – но когда Грант упоминает Форреста, в его тоне проскальзывает нечто похожее на уважение, граничащее с самым натуральным страхом.
Подобно Гранту и Шерману, Форрест вышел родом с западного театра. Все эти парни из прерий помнили Миссури и Канзас, где война была уродливой дракой без правил задолго до форта Самтер. Поэтому они понимали то, чего не понимали ни Ли, ни Маклеллан, ни прочие командиры из «береговой элиты»: будущее военного дела, это террор. Точно как и вся военная история.
Фантазии о романтичной войне, щадящей мирных граждан, была коротким мимолётным сновиденьем, навеянным литературой 19-го столетия и обречённым в нём же и скончаться (как на собственной шкуре убедились в том африканские буры). Так что, отбив в 1864 году у смешанных чёрно-белых войск Конфедерации форт Пиллоу, Форрест перебил всех чёрных солдат Конфедерации, чтобы дать понять, насколько опасно брать в руки оружие против Юга. Несомненно, Форрест был подлым злодеем – бывший работорговец, выродок человечества. Но он никогда не отступался от того, что делал, и не возлагал вины за это на своих людей. (И не говорите мне, что я расист. Перечитайте мои статьи и увидите, что я не размениваюсь на подобные мелочи.)
Мог бы я откопать кого-нибудь из мёртвых американцев, чтобы поставить командовать в Ираке, это был бы Форрест. Поскольку нынче мы на войне, рядом с которой «Кровавый Канзас» смотрится как «Тайны Смолвиля» – причём в урезанном варианте, мормонская редакция. А у нас вместо Форреста Стил – и когда командование призвало его к ответу за нарушение тех идиотских «Правил о применении оружия», Стил поступил так, как можно было ожидать от американца эпохи Буша: попытался вывернуться и спасти собственное очко, при этом обрекая своих бойцов на пожизненное заключение в военной тюрьме за исполнение того, что он им велел сделать.
Когда несколько бойцов 101-й дивизии дали показания под присягой, что Стил велел им расстрелять всех мужчин, какие окажутся на этом острове, Стил ответил «через своих адвокатов», что не использовал «конкретных формулировок» на сей счёт. До такого не додумались и адвокаты О. Джея Симпсона: построить линию защиты на косноязычии: «Не, ну я, может, им и намекнул, что, типа, задайте им там слегка перцу, подраньте пару гражданских, дедку тому приблудному дайте прикурить, ну, вы понимаете, всё как полагается, но я никогда столь конкретно и развёрнуто не говорил им убивать ВСЕХ мужчин на острове…»
Что ж за времена такие настали? Мы ведь со всех сторон окружены такими, как Стил – наихудший из обоих миров. У нас были воины и трусы, и можно было отличить, кто относится к какой категории – а теперь мы имеем таких вот перевёртышей, что жаждут крови и смертей, отдавая приказы, а потом прячутся за спинами адвокатов, когда их вызывают на ковёр.
Я не говорю, что Стил обычный трус, что норовит сбежать с поля боя, какие бывали раньше. Он трус более нового вида, который смело идёт на вражеские пули, но обделывает штаны от мысли, что его драгоценная карьера может оказаться в опасности, как можно видеть из статьи «Нью-Йорк Таймз» о Стиле:
«По словам бывших и действующих военнослужащих, полученное полковником Стилом официальное взыскание ставит надёжный барьер на пути его дальнейшего продвижения по службе. «Когда ты заинтересован из полковника стать генералом, где коэффициент отбора составляет 2 процента, то ты заинтересован, чтобы люди отсеивались, а его отсеять будет несложно», сказал Джон Д. Хатсон, бывший генеральный судья-адвокат ВМФ.»
Да чёрт побери, неужели это всё, на что способна Америка? Люди, вы поглядите на конкуренцию – каренские партизаны в Бирме воюют на трёх патронах и чашке риса в день, с кишащими малярийными палочками животами; в тропиках десятки миллионов подростков готовы надеть пояс шахида за любую глупую обиду; а у нас офицеры готовы бросить собственных бойцов из страха за свои карьерные возможности?
Дослужить до генерала – вот в чём цель жизни таких, как он, в звёздочке на плече. Во Вьетнаме знали способ иметь дело с такими офицерами, его название из пяти букв, начинается на «п», а заканчивается раскиданными по всей палатке ошмётками выпускника военной академии. Очень жаль, что те традиции вьетнамских времён не сохранились.
Я не просто для забавы придираюсь к Стилу. Ну, разве что отчасти. Но дело ведь в том, что он вполне типичный офицер среднего звена: бывший спортсмен, помешан на Иисусе, отчаянно рвётся вверх по служебной лестнице. Такой офицер неплох, если мы рулим, скажем, бронетанковой дивизией на традиционной войне. Но хуже кандидатуры, чтобы поставить во главе гадюшника вроде Ирака, не сыскать нипочём.
И мы могли, нам бы стоило, нам бы следовало это предвидеть, потому как Америка не впервые наблюдает полковника Стила за работой. Если вы читали «Падение чёрного ястреба», то вспомните его как капитана Майкла Стила (тогда он ещё был капитаном), набожного качка, который командовал десантниками в Могадишо в тот день 1993 года, когда они отправились охотиться на главарей террористов, застряли в крупнокалиберном заторе и не могли добраться домой до следующего утра – все, кроме 18 солдат, бойцов отряда «Дельта» и десантников, которые так никогда больше и не попали домой.
Стил описывается в книге как лезущий из кожи вон дурак, хотя прямо автор этого ни разу и не говорит. Что он говорит, так это что пацаны из «Дельты», ребята в среднем весьма неглупые, смеялись Стилу в лицо и считали всю его деятельность, все эти стрижки под ноль, групповые молитвы и футбольные ритуалы чепухой, не имеющей ничего общего со взрослой работой бойцов с мятежниками. И «Дельта» оказалась вполне права, когда Стил отправил своих людей в центр Могадишо, не столько города, сколько западни размера XXXL, и ничем не смог им помочь, кроме как делать мужественный и встревоженный вид.
Направляясь на ту битву в Могадишо, Стил не приложил ни единого усилия, чтобы научиться самому или научить своих людей, в каком месте планеты они находятся – как Сомалийцы разговаривают, как они думают, как они стреляют. Он прохаживался по тому ангару в аэропорту Могадишо и умело отдавал распоряжения, словно находясь в какой-нибудь страховой конторе города Омаха с большим спортзалом для работников конторы в цокольном этаже. Его специальность была «Менеджмент», в то время как нам нужны специалисты по «Облапошиванию аборигенного населения» с побочными навыками в области «Удушения кого понадобится в тёмном помещении».
Так что естественно, что командование повысило Стила до полковника и поставило во главе боевой единицы особого назначения, чьей задачей было без шума устранить неких джихадовцев на каком-то острове.
Нет, нет и нет! Подобным типам есть своё применение, но только не для секретных операций по устранению людей. С тем же успехом можно было послать в Ирак тренера линии нападения футбольной команды штата Огайо, и пускай проводит операцию «Феникс» с применением ритуальных воплей, отжиманий и девиза «я смогу». По крайней мере когда он станет винить крайнего линейного за то, что у квотербека 11 раз отобрали мяч, сочащийся стероидами балбес не окажется за это до конца дней в федеральной тюрьме.
Отчего меня так сильно беспокоит эта история? Да потому что на свой унылый, удручающий манер она многое рассказывает о том, чего недостаёт вооружённым силам моей страны, и почему не может быть и речи ни о каком оптимизме, когда представляешь всех этих полковников Стилов, служащих под началом худшего из них, нашего Верховного Главнокомандующего.
Что возвращает меня ко всем тем письмам, что я последнее время получаю, с вопросами о моём мнении по поводу «решительного натиска». Сработает ли он? Отвечу так: спросите у бойцов полковника Стила, что они думают о «решительном натиске». Если, конечно, им когда-либо суждено вновь увидеть краски дня.